М. А., 1967 года рождения. Первый ребенок в семье служащих. Мать энергичная, эмоциональная, добрая, отец ревнив, вспыльчив. В детстве перенесла корь, скарлатину, эпидемический паротит, ветряную оспу, простудные заболевания; в полтора года заболела дизентерией, часто поступала в инфекционную  больницу с обострениями. В детстве боялась темноты, не могла находиться в комнате одна. С 6 месяцев на фоне высокой температуры теряла сознание с тонико-клоническими судорогами. В 7 лет приступы самопроизвольно прекратились. По характеру была общительной, пунктуальной, исполнительной, находилась в центре внимания сверстников. 

С трех лет играла на фортепьяно, в шесть была принята в специальную музыкальную школу. Училась отлично, давала сольные концерты, много читала, любила кино. В старших классах характер испортился – стала нетерпимой, мелочной, ссорилась с одноклассниками и родителями, считала, что к ней относятся не так, как она того заслуживает. Начало психического заболевания связывает с ироническим замечанием о ее внешности преподавательницы физкультуры. Стала замыкаться. В зеркале казалась себе безобразной, толстой. В течение нескольких месяцев сбросила двадцать килограмм веса. Тогда ее беспокоили мысли, что она не может смотреть людям в глаза, «любое поручение не сможет выполнить». Успешно окончив специальную музыкальную школу, поступила в консерваторию. Училась хорошо, участвовала в конкурсах, но оставалась замкнутой, вспыльчивой, агрессивной. Обратилась к невропатологу, получала седативные препараты, но улучшения не было. Окончила консерваторию и осталась там работать концертмейстером. С восемнадцати лет начались частые головные боли, боли в ушах, а в 1991 году наблюдались приступы с потерей сознания. Получала противосудорожные препараты. 

В 1992 году М. А. решила сменить обстановку и поехала на отдых в Чехословакию. На обратном пути в самолете она утверждала, что у нее украли чемоданы, была возбуждена, требовала прекратить все разговоры о ней, события воспринимала как развивающуюся вокруг нее интригу. Успокоилась лишь после приземления самолета и встречи с родителями. Вскоре, вернувшись от знакомых, вдруг возбудилась, кричала, испытывала страх. В таком состоянии была доставлена в психиатрическую больницу по месту жительства с предварительным диагнозом «шизофрении параноидной». Получала нейролептики, транквилизаторы, инсулиношоковую терапию. Лечилась около двух месяцев. После выписки возобновились припадки с потерей сознания с тонико-клоническими судорогами и эквивалентами. 

В наш Центр обратилась вскоре после выписки, в декабре 1992 года. При поступлении подозрительно оглядывалась, в беседу вступала неохотно, настроение было сниженным, демонстративно пыталась подчеркнуть свою исключительность. Жаловалась на интенсивные головные боли, боли в ушах, навязчивые мысли. Жаловалась также на нарушение сна и пробуждения, сопровождавшиеся ощущением страха, ужаса. У зеркала переживала, что щеки у нее круглые, нос кривой, глаза темные (хотелось бы иметь светлые), профиль «ужасный», подбородок некрасивый. Не нравилась улыбка, взгляд ненаправленный, злой. Вспомнила, что была очень полной в детстве, поэтому к ней плохо относились, а все переживания по поводу внешности были «внушены преподавательницей физкультуры». 

Лечение в нашем центре: автопортрет, бодиарт-терапия, ритмопластика, антиконвульсанты. Первое время уставала, не знала, с чего начать работу, часто обращалась ко мне за помощью. Отношения с другими пациентами были напряженными, но по мере продвижения автопортрета смягчились. Ощущала какое-то новое состояние, грим также улучшал настроение, а после его снятия наступала сонливость. Постепенно настроение выравнивалось, припадков не было. Имели место короткие приступы расстройства настроения, сопровождавшиеся головной болью, ощущением дурноты. Навязчивые мысли стали появляться реже, не причиняли больших страданий. По завершении первого этапа: «Я увидела свое лицо новыми глазами, оно менялось с каждым днем. Можно сказать, что я увидела совершенно новое лицо». В перерыве между курсами лечения состояние было стабильным, изредка отмечались дурное настроение, раздражительность, придирчивость к родным. Приступы сопровождались головной болью, потемнением в глазах. Потом извинялась, проявляла заботу о матери. Стала общительнее, пользовалась косметикой, старалась одеваться красиво. Второй курс – летом 1993 года. На втором этапе автопортрет стал приближаться к оригиналу. Наконец работа была завершена, прием лекарств постепенно был прекращен. В дальнейшем припадки и эквиваленты не наблюдались, М. А. эмоционально стабилизировалась, расширился круг ее интересов, общение не вызывало напряжения. Возобновила работу в консерватории. Вскоре у нее открылся красивый вокальный голос, преподаватели были поражены и посоветовали продолжить учебу в училище им. Гнесиных у известной певицы и педагога Зары Долухановой. То, что этот дар проявился в 26 лет, можно объяснить лишь прекращением спазмов мускулатуры гортани в результате нашего лечения.